В этой книге вы узнаете много интересного про курильские острова из впечатлений путешественников
Под ногами горячки шлак
Наши маршруты... Их было много. Но они были короткими, потому что мы жили на месте извержения.. Мы ходили в маршруты в любое время суток, лишь бы погода нам благоприятствовала. Объектами нашего изучения были пеплы и шлаки, лежащие у нас под ногами (впрочем, иногда мы брали пробы пепла с тента нашей палатки), лавовые потоки, до которых было четверть часа хода по берегу, взрывные котловины, расположенные несколько поодаль, и действующий конус. Дождей было мало, и больше всего нас донимали сильные ветры, вызывавшие черные пеплово-шлаковые метели. Ночные маршруты были обязательны, потому что многие явления ночью смотрелись лучше, чем днем.
Лавовые потоки представляли собой впечатляющее зрелище и днем и ночью. Главный поток, спустившийся к морю, у основания окутан бесчисленными белыми струями пара и газа. Они удушливо-ядовиты, и, когда их наглотаешься, во рту долго сохраняется неприятный привкус. Но обычно газовые струи были направлены к потоку, потому что горячий воздух от него поднимался вверх, а холодный двигался с боков к его середине. Мы подолгу наблюдали, как обрушиваются раскаленные глыбы в море, как образуются при этом коричневые пепловые облачка. Казалось, что докрасна раскаленные глыбы, падая в воду, будут рваться, как шрапнель, но этого не происходило. Лава наступала на море, теснила его, и в течение нескольких дней было хорошо заметно, как оттесняется залив у западного борта потока. Лава нагревала воду в море до нескольких десятков градусов. Через западный борт потока к берегу моря спустился свежий лавовый язык. Он казался сухим (меньше парил) и имел буроватую окраску. К потоку можно было подойти вплотную и поставить на раскаленную глыбу чайник или кастрюлю, но надо было быть при этом крайне осторожным.
Особенно энергично двигался поток, обтекавший действующий конус с юго-востока. У окончания его языка то и дело отрывались и катились на несколько метров вперед раскаленные куски. Они отрывались вязко, как отрываются кусочки теста, и тянулись иногда, как конфеты «тянучки». Мы подбегали к скатившимся раскаленным, только что бывшим вязкими глыбам, но вдавить в них монеты или даже нож нам не удавалось. Ночью поток представлял собой восхитительно красивую картину. Издали он сиял тысячами желтых и красных огней, которые отражались в море, как огни портового города. Ближе были видны просвечиваемые огнями колеблющиеся пары, и я не знаю даже, с чем можно сравнить эту магическую картину. Интересно было идти ночью вдоль раскаленного потока, окутанного парами. Ветер иногда гнал их на нас, и тогда сразу же приходилось отбегать, чтобы не задохнуться.
Действующий конус представлял собой постоянную угрозу для тех, кто находился в его окрестностях. Днем во время взрывов прежде всего обращали на себя внимание курчавые плотные пепловые облака, которые возникали каждую секунду, росли и рассеивались. Раскаленные, красные, при ярком дневном свете бомбы хотя и были видны, но маскировались пеплом. Ночью, наоборот, темнота скрывала темное пепловое облако, а фейерверки бомб были исключительно эффектны. При сильных взрывах бомбы летели на расстояние в несколько сот метров от кратера и иногда достигали моря. Обычно сильным взрывам предшествовал период затишья. Мы ни разу не попали под бомбовый град, и около нас падали лишь случайные, далеко летящие бомбы. Мы много раз наблюдали за взрывами из обоих действующих кратеров и постепенно стали относиться к вулкану по-свойски. Не видя, мы знали по звуку, куда падают бомбы: на шлаковый конус они падали со звоном, в пепел шмякались глухо. Даже ночью мы подходили к самому основанию конуса, стараясь увидеть исток жидкой лавы. Он казался светящимся светло-желтым пятном.
И вот мы идем на вершину действующего конуса. Конус крут. Из-под ног сыплется горячий шлак. Тут и там на конусе пятна зеленых возгонов хлористых соединений. Тут и там пробиваются сквозь шлак ядовитые пары и газы. На головах каски. Лица черные от пепла, с них капает черный пот. Взрывы взметают на сотни метров раскаленные бомбы, но летят они сейчас в противоположную нам сторону. Вершина. Тут ногам так горячо, что приходится то и дело переступать с ноги на ногу.